Не буду лукавить и скажу, что меня тоже поразило изобилие продуктов в супермаркетах: фруктовые пирамиды и сырные горы после пустых московских
(о провинциальных и не говорю) прилавков – это зрелище и вправду впечатляло.
Хотя в Москве, правду сказать, мы отнюдь не голодали: Союз писателей исправно снабжал своих членов “талонами”, по которым можно было набить “потребительскую корзину” всем необходимым для выживания. И, к слову сказать, баночка черной осетровой икры, не говоря о красной лососевой, была основой такого продуктового набора. И стоила сущие ну не копейки, так рубли.
Кроме того, к этому времени мы уже кое-что повидали: как только приподнялся “железный занавес”, мы выскользнули из-под него сначала в Венгрию, потом в Италию и Японию, потом в Германию. И всюду были или по служебным (писательским) делам, или по туристической путевке. Наскоками то есть.
А в Англии довелось пожить и почувствовать вкус новой жизни, поосязать, пощупать качество предлагаемого судьбой материала. Так что мы не чувствовали себя здесь бедными родственниками и не пытались “зацепиться”, а вполне трезво смотрели на окружающую нас капиталистическую действительность.
При ближайшем рассмотрении действительность оказалась даже более социалистической, чем в нашей родной стране. Например, идешь себе по “публичной дорожке” (демократия), плутающей меж пышноголовых холмов в частных южноанглийских лесах (капитализм) и видишь объявление: “Местный Совет (подразумевается народных депутатов) не рекомендует вам (мягкая форма запрета) гулять по этой тропе, потому что по ней ходят на водопой дикие кабаны, которые находятся под защитой Фонда охраны живой природы. Штраф – столько-то (не помню) фунтов”.
Вот вам и свобода передвижения! Шаг вправо, шаг влево – частные владения (штраф), а единственная “народная тропа” перекрыта (штраф или клыки дикого кабана).
Я от испуга и законопослушания некоторое время вовсе не ходила гулять по окрестным роскошным холмам. Гуляла по частному (!) полю, принадлежавшему издательству, с которым сотрудничал мой муж.
Вот тебе и Юрьев день! (День, как известно из учебника истории, когда русский крепостной крестьянин имел право выбора... найти себе другого душевладельца.) Вот и у меня появился разрешенный “местным Советом” выбор между дикими кабанами (обладающими большей свободой, чем гуляющий, но не имеющий лесной частной собственности человек) и свободой – не гулять вовсе.
Недаром в британских городах растет и ширится движение любителей пеших походов – за свободу передвижения, в том числе и по немереным частным лесным угодьям. У них есть свои объединения, свои лидеры и энтузиасты, нарушающие права частновладельцев с вполне революционным азартом.
Так что если свободу передвижения отнести к непременному условию высокого качества личной жизни, то Великобритания дает повод задуматься о свободе не для всех. И местные Советы народных депутатов в богатых южных графствах обслуживают эту исторически капиталистическую реальность с социалистической беспрекословностью – в приказном порядке!
Второе сильное и незабываемое (как первая любовь) впечатление на меня произвел телесериал “Соседи”. Сначала я его возненавидела за навязчивую музыкальную заставку, за тупые, неодухотворенные никакими, даже самыми примитивными чувствами лица главных героев.
Никто из них ни в чем не сомневался, никуда не стремился – каждый кулик там был доволен своим персональным болотом. И еще бы – лягушек в этом болоте явно на всех хватало! Звезд с неба эти герои не только не хватали, но и не собирались хватать!
Это оказалось удивительным и малоприятным открытием. Такой замкнутый, затхлый мирок – и такое сытое самодовольство! Нам, выходцам из страны, в которой и жители, и герои литературных произведений все время оказываются в экстремальных, часто несовместимых с жизнью обстоятельствах, такое житейское благополучие, дарованное не блещущим ни интеллектом, ни большими притязаниями героям, показалось вопиющей несправедливостью.
Качество демонстрируемой жизни (каменные коттежи на одну семью, уютная мягкая мебель, обильная еда и витаминное питье, броская, ибо сериал австралийский, а не местный, эффектная одежда) было в полном несоответствии (на наш свежий, незамыленный, как говорится, взгляд) с социальным статусом и социальными же притязаниями популярных персонажей.
В то время в нашей собственной стране так качественно не ели, не пили, не одевались, не бытовали даже лучшие умы – ученые, знаменитые хирурги и прочие носители высших интеллектуальных достижений человечества или просто выдающиеся личности – спортсмены, космонавты, летчики и даже военная элита. А эти персонажи по нашим российским понятиям, “простые люди”, поголовно без высшего образования – жируют как у Христа за пазухой! Да у нас в стране (не знаю, как сейчас) в ту пору даже футболисты обязаны были получить образование в институте физкультуры как минимум!
Прошли годы и даже десятилетия. Теперь перечисленные мной категории российских (молдавских, украинских etc.) граждан живут еще хуже, чем жили. Лучше и качественнее стали жить немногие “счастливцы”, обладающие коммерческими или криминальными талантами.
А герои непотопляемого сериала “Соседи” все еще сытно едят и при этом говорят о сущей ерунде, потому что большие проблемы (например, кризис в Персидском заливе или взрыв на острове Бали, от которого погибли их же сограждане) в их среде обсуждать не принято, ведь лично над ними не каплет.
По-прежнему они прекрасно живут без всякого там высшего образования и приличной профессии, вполне обходятся без лишних, ненужных, как им кажется, исторических, географических и общенаучных знаний. Их интересы не выходят за рамки их маленького круга общения. Как будто вокруг маленького городка, в котором они обитают, простирается пустыня! Какое-то первобытное племя нового образца, ей-богу!
Сейчас, по прошествии многих лет, когда есть с чем сравнивать жизнь среднего западного человека, кроме как с жизнью бывших советских людей, для меня стало очевидно, что их уровень жизни не так уж и высок по западным меркам. Дома маленькие, купленные в кредит, зарплаты небольшие, а выплаты огромные, еда однообразная, соки с консервантами, одежда дешевая и стандартная.
А у самого якобы нищего провинциального российского профессора и квартира просторная, и дачка с участком и натуральными овощами, и “жигуленок” бойкий все еще на ходу – и никаких долгов! Кто сказал, что это хуже, чем ничего?
Я не пытаюсь обобщать и делать выводы. Конечно, этот среднестатистический профессор не может позволить себе поездки по миру. Наверное, это беда. Но – рыбалка на Волге на рассвете! И уж пешеходные прогулки для него не проблема. Проблема в праве выбрать самому родную речку или Лазурный берег.
Но нет в мире совершенства, как говорят мудрецы. Нет и никогда не будет счастья “для всех”. Счастлив только тот, кто довольствуется малым, – это еще одна восточная мудрость. Но это приложимо только к материальной стороне бытия. В сфере духовной человек абсолютно свободен. Там над ним не властен никакой Совет народных депутатов – ни британского, ни бывшего советского образца.
Лидия ГРИГОРЬЕВА, ЛОНДОН © "Литературная газета", 2003
В Европу со своим аршином
Автор книги "Англия - страна советов" развенчивает мифы о заграничной жизни
Наталья Лебедева
"Российская газета" - Федеральный выпуск №4846 от 11 февраля 2009 г.
Наши представления о жизни за границей почти всегда - штампы. Мы придумали, что в Англии живут снобы, а в Финлядии - горячие финские парни. Мы путешествуем по миру, осматриваем достопримечательности, едим местную кухню, но внутренняя жизнь страны остается для нас загадкой.
Чтобы понять страну изнутри, в ней надо пожить. Автор книги "Англия - страна советов" поэт и фотограф Лидия Григорьева попыталась разобраться, откуда берутся стереотипы и что в действительности собой представляет заграничная жизнь?
Российская газета: Лидия Николаевна, вы объездили полмира, живете в Москве и Лондоне, где ваш дом?
Лидия Григорьева: От рождения я была человеком мира. Родилась на маленьком украинском хуторе, потом с отцом - полярным летчиком, мы переехали на Крайний Север к Ледовитому океану. В детстве я много болела, часто лечилась в санаториях Закавказья и в Закарпатье. Училась в Казанском университете, потом долгое время жила в Москве. Так что уже давно не могу сказать, где мой дом. Закрываю глаза - и вижу северное сияние, или незабудки в тундре, или цветущие абрикосовые сады. Квартира в Филях, наверное, и есть мое гнездо. По крайней мере так решил мой муж, когда не позволил забрать картины, чтобы повесить их в английском доме. Прямо сказал: "Не разоряй гнездо".
РГ: В вашей книге есть фраза: "Я как бы езжу по Европе со своим русским аршином, и поэтому все мне не в рост, не в пору и, как говорится, не в версту..."
Григорьева: Когда я впервые оказалась за границей, для меня стало открытием, что очень многие люди там живут трудно и не слишком богато. Нам-то в советское время казалось, что там все живут запредельно хорошо. А оказалось - едят продукты с химикатами и всю жизнь выплачивают ипотеку. Бесплатное жилье, бесплатный транспорт, замечательная бесплатная медицина из нашего прошлого на этом фоне казались убедительными завоеваниями. Сейчас, когда этого нет, обращаешь внимание на все подобное за границей. В Англии, например, хорошо развита система социальных пособий. Матерям-одиночкам дают бесплатное социальное жилье и хорошие пособия на детей. Даже их коммунальные услуги частично оплачивают местные советы депутатов (local council).
РГ: Это что-то вроде наших муниципалитетов?
Григорьева: Не совсем. Британский местный совет - административный аппарат, и целый ряд комиссий - комиссия по полиции, по социальным вопросам, по образованию, по финансам. Они, в частности, следят, чтобы не нарушались права. Например, права женщин и детей в неблагополучных семьях. Право на бесплатное жилье, если вы потеряли работу и не можете выплачивать кредит. Или право на бесплатное медицинское обслуживание. В Великобритании всем гарантировано бесплатное образование. Правда, специальное или элитное образование - исключительно платное. За студента платят родители, фонды, если он смог выиграть грант, или те же местные советы. Я знаю русскую семью с двумя детьми, в которой работает только отец. Они подали заявление в местный совет, что им трудно платить 10 тысяч фунтов за обучение сына в университете. И местный совет, подсчитав их доходы и расходы, оплатил один учебный год. На следующий год придется подавать заявку заново. И там невозможно дать взятку! Все делается "бесконтактно", за вас говорят только ваши анкеты. У этой обезличенности есть и обратная сторона: многим семьям, достойным помощи и нуждающимся в ней, могут и отказать. Но сейчас, если из-за кризиса вы потеряли работу, местные советы могут взять на себя часть расходов по оплате вашей съемной квартиры.
РГ: Где местные советы берут на все это деньги?
Григорьева: Помимо централизованных дотаций это местные налоги - каждый житель обязан платить зависящую от цены собственного жилья сумму за то, что живет в своем районе. Это плата за то, чтобы вовремя убирали улицы, вывозили мусор, охраняли окружающую среду, выставляли дополнительные полицейские посты, надзирали за трудными подростками. Есть очень богатые местные советы, но есть и бедные районы.
РГ: Основа любого общества - средний класс. Как он живет в Англии?
Григорьева: Зарождающийся средний класс в России мне хочется сравнить со средним классом не Англии, но Индии, например. Там современные образованные люди, бизнесмены среднего достатка, профессура, преподаватели, инженеры живут в своеобразном добровольном гетто - это целые жилые кварталы, отделенные от других нищих городских улиц высокими заборами. Не такой ли вариант - наша Рублевка?
В Англии нет тотальной нищеты, поэтому нет заборов, и в буквальном, и в образном смысле, между средним классом и классом малоимущих.
В толпе на улице вы вообще не сразу отличите человека, который хорошо зарабатывает, от того, кто живет на пособие. Тем более что в Англии хорошо развита система благотворительных магазинов. Эта традиция пошла от рождественских церковных базаров, когда богатые люди приносили лишнюю хорошую одежду, бедные приобретали ее за копейки, а деньги шли в церковную кассу. И в наше время в Лондоне можно одеться с головы до ног в приличную одежду за сущие копейки, а твои деньги пойдут на исследование рака, борьбу со СПИДом или голодающим Африки.
РГ: А экономический кризис повлиял на уровень жизни?
Григорьева: Еще лет 10 назад представители британского среднего класса могли спокойно купить дом и выплачивать ипотеку. Но в последние годы запредельные цены на недвижимость лишили многих британцев возможности стать частными домовладельцами, о чем так мечтала Маргарет Тэтчер! А сейчас, в связи с кризисом, упали ставки по кредитам, стремительно все дешевеет. Дешевеют и дома. Доходит до курьеза: покупаешь одну машину, вторую получаешь бесплатно. Покупаешь стиральную машину, вторую - дадут бесплатно. Такая акция прошла в декабре, и мне кажется, она продлится до конца кризиса.
РГ: Правда ли, что английское общество очень сословное?
Григорьева: Да, пробиться из одного класса в другой очень сложно. Средний класс делится на "нижний" средний (медсестры, полицейские, пожарные, получающие по житейским меркам весьма невысокую зарплату), просто средний (врачи, юристы, педагоги, журналисты) и "высший" средний (высокооплачиваемые адвокаты, врачи-консультанты, бизнесмены, старшие менеджеры). Рабочий класс (working class) - это огромный слой населения, не имеющий хорошего образования и часто даже хорошей профессии. Есть самостоятельный "обслуживающий" класс, который составляют образованные люди, работающие дворецкими, экономками, поварами. Английских снобов и аристократов, о которых мы все читали у Голсуорси или Ивлина Во, на улицах Лондона вы не встретите. Они живут своей закрытой, обособленной жизнью в наследственных загородных поместьях.
РГ: Какова участь неангличан в Лондоне? Мигранты меняют лицо страны?
Григорьева: Очень сильно. Среди английских музыкантов лишь каждый десятый имеет белый цвет кожи. На табличках кабинетов врачей написаны индийские, пакистанские имена, и очень редко встречается исконная английская фамилия. Но Британия идет бесстрашно в свое мультикультурное и многонациональное будущее, потому что "белая Британия" медленно вымирает. Там до сих пор в маленьких благоустроенных городах и селениях живут на остатки колониальных доходов старые девы викторианских убеждений, которым некому оставить свое наследство, кроме внучатого племянника. Страсти разыгрываются похлеще, чем у Агаты Кристи.
РГ: В книге вы пишете, что невозможно представить себе "русский квартал" в Лондоне.
Григорьева: Острые на язык британские журналисты назвали кварталы Лондона, где больше всего особняков наших нуворишей, Лондонградом. Но это точно не лондонская "маленькая Индия" или "Чайна-таун"! Русские очень разобщены. Слишком разные слои постсоветского общества съехались в эту страну. Одни - от безработицы, другие - от больших денег, третьи - от унижения, как, например, русские из Прибалтики. Как их объединить?
РГ: И как в Англии относятся к русским?
Григорьева: Великобритания интересна тем, что ты никого не интересуешь, пока не нарушаешь закон, работаешь и платишь налоги. Не в английском характере открыто дать вам понять, что вы - чужестранец. Но, если ты не знаешь языка, ничего не умеешь, не хочешь работать, зато клянчишь себе пособие, какое же к тебе может быть отношение? Но ты можешь своим поведением, своей работой показать, что русские достойны уважения. Например, несколько лет назад русский художник Павленко, выпускник Ленинградской академии художеств, выиграл конкурс на право писать парадный портрет королевы. Теперь к нему выстроились в очередь английские аристократы, чтобы заказать свои портреты.
